Юрий Гуршал. Встреча Нового года в год Водяной Обезьяны была одной из самых необычных в моей жизни. Такой же суматошной и непредсказуемой, как и символ года. Чтобы прокормить семью в тяжелые 90-е, мне пришлось пойти служить в милицию в качестве эксперта-криминалиста. Обещания заместителя по кадрам были самые радужные – твердая и неплохая по сумме лейтенантская зарплата, паек, обмундирование, различные льготы и большая пенсия в 45 лет.
Как потом оказалось – зарплату выплачивали с четырехмесячной задержкой. С обмундированием тоже было не все ладно, большая его часть отсутствовала, а то что было – огромных размеров. Тайна задержки зарплаты всплыла через несколько лет – главбух с согласия начальника УВД наше жалованье за хорошие проценты прокручивала в коммерческом банке.
Вот паек вначале давали вполне нормальный — тушенка, мука, крупы, масло, рыбные консервы. Денег в семье не было, и жена вынуждена была проявлять чудеса кулинарии – выпекая пироги и пирожки со всяким содержимым.
Погоны. Фото: Лилия Федосеева
Служба эксперта предполагает выезды на место происшествий вне зависимости от времени суток. Если состав оперативной группы ежесуточно менялся, то экспертов всего было двое, получалось, через день на ремень. Хорошо еще, что воры и лиходеи редко "работают" в праздник, поэтому новогоднее дежурство всегда проходит спокойно, без происшествий. Так оно до сих пор и было.
Символ Нового года. Фото: Юрий Гуршал
Мой напарник предпочитал дежурить в новогоднюю ночь. Причина была проста – он очень не любил свою тещу, а традиционно его семья встречала Новый год у мамы жены. Мне же всегда доставалось дежурство 1 января. В первый день Нового года все происшествия случались в основном до обеда, и то в неблагополучных семьях, когда дележка последнего спиртного на новогоднем столе заканчивалась кровавой дракой, а то и поножовщиной.
Новогодняя открытка. Фото: Юрий Гуршал
Но накануне года Обезьяны в результате семейного скандала напарнику все-таки пришлось идти на тещины новогодние пироги, а мне дежурить в праздничную ночь. Перед дежурством нас собрали, проинструктировали, чтоб во время службы не злоупотребляли, веселящийся народ не трогали, более того, было сказано, что, если кому из жителей станет дурно от принятого веселья — под ручки доставить домой.
Также все члены опергруппы оделись в парадную форму, белые рубашки и галстуки, чтоб соответствовать высокому званию милиционера. Продержали нас в отделе до 22.30 и только собрались отпустить домой к родным, как поступило сообщение от коллег из Южно-Сахалинска, что в районе Троицкого горит дача. В считанные минуты собрались и поехали.
Ближе к полуночи были на месте предполагаемого пожара. В районе дач темно — нигде и никого, только черное пепелище. Подъехал участковый и объяснил, что хозяин дачи – житель областного центра -держал здесь собаку. После обеда тот сюда приехал, чтобы сварить еду для пса. Процесс был долгий, и чтобы скоротать время пошел к соседу, где они и начали провожать старый год. Проводили основательно, так что вовремя не заметили, как от печки загорелась дача. Деревянное строение сгорело за считанные минуты, а голодное животное сумело оторвать цепь и спастись от огня. В то время еще сотовых не было, и не совсем трезвый погорелец поехал в город, где явился с повинной к своей жене. А та уже после скандала с мужем поздно вечером позвонила в милицию. Троицкое в то время было подведомственно Аниве, поэтому информацию передали в дежурную часть анивской милиции.
На часах 23.45, а мы только начали оформлять протокол осмотра. Фото, видео, поиск улик возможного поджога заняли более часа. Новый год прошел мимо нас, и торопиться уже особо было некуда. Тем не менее, местный участковый проявил радушие и предложил нам хоть на часок заскочить к нему в гости. Жена "Анискина" расстаралась по-полной – запекла в духовке два противня со всеми казенными окорочками, выданными на паек. Мы также заявились не с пустыми руками, заехали по дороге в единственный работающий тогда ларек. Дежурному перезвонили, что продолжаем работать на месте происшествия и чтоб скоро нас не ждал. Судя по внятности его ответов, тот особо и не настаивал.
Символ Нового года. Фото: Юрий Гуршал
Через три часа выехали на базу. По дороге поступило сообщение, что нужно нам возвращаться в клуб села Успеновки. Массовая драка. Развернулись, поехали обратно.
Нас встретили местные жительницы и пригласили на огонек. Большая елка, музыка, много нарядных женщин и ни одного мужика. Увидев нас, одна из них воскликнула: "Ну слава Богу, хоть мужики, как мужики, не то что наши пьяницы". Выяснилось, что драчунов разняли представительницы прекрасной половины человечества и разогнали спать по домам.
Доложили дежурному, что драки нет, а есть веселые, жаждущие мужского общества женщины. Тот напомнил о необходимости поддерживать положительный имидж милиции. По возможности постарались быть галантными кавалерами. При этом пришлось настойчиво отказываться от знаменитого местного напитка – самогона, который ранее подорвал силы всех сельских мужиков. Новый год под символом Водяной Обезьяны навсегда запомнился тем, что в дальнейшем больше нигде и никто так радушно не встречал милицию.
