Татьяну Корнееву связывают с Чехов-центром долгие годы. Она пришла туда в 90-е, период безденежья, нехватки артистов, тяжелых рабочих условий. Начинала с должности помощника режиссера, параллельно с этим осваивала актерское мастерство. Спустя время ушла получать образование и строить семью, решив закончить свою театральную деятельность. Но, как говорится, судьба распорядилась иначе. Получив однажды приглашение на работу, Татьяна Николаевна вновь оказалась в привычных стенах, и с тех пор уже не покидала театр. Сейчас она занимает пост директора Чехов-центра и вместе со своей командой развивает и модернизирует театр, не боясь экспериментов. За спиной — большие проекты, фестивали, театральная премия, открытие Новой сцены и другое. О пути к руководящим должностям, репертуарной политике и о любви к театру Татьяна Корнеева рассказала в интервью ИА SakhalinMedia.
— Татьяна Николаевна, расскажите немного про свою юность. Как культура вплелась в вашу жизнь? Кто или что стало вашим проводником в мир искусства?
— Сколько себя помню, мы ходили в каждый открывшийся кружок в селе Березняки, тогда это еще был Анивский район, а не Южно-Сахалинский. Мне очень нравилось декламировать, я участвовала в чтецких конкурсах. Педагогов по речи у нас, конечно, не было, все драматические кружки или агитбригады вели клубные работники. На школьных собраниях я выступала с какими-нибудь отрывками из прозы, все родители удивлялись и не понимали, как я могла это выучить.
Детство у меня было насыщенное. Я не любила гулять, зато читала с большим удовольствием, у меня вообще очень читающая семья. Один из моих любимых авторов — Достоевский. У него тяжелый слог, его сложно воспринимать, потом втягиваешься и понимаешь, как это красиво. Отрывки, с которыми я выступала, были, конечно, из школьной литературы. Это и "Эх, тройка! птица тройка…" (12+) — обожаю Гоголя за его тонкий юмор, и финал "Гранатового браслета" (12+) Куприна — считаю, самодостаточный отрывок. Я их, кстати, читала, когда поступала в театральный колледж. Из поэзии я любила Цветаеву, в особенности "Я тебя отвоюю" (16+). Меня этот текст почему-то тронул именно в песне Аллегровой, я еще удивилась, что такая "попсовая", на тот момент, певица исполняет высокие стихи. Но в песне есть не все, а вот полное произведение — космос.
Я всегда интуитивно выбирала литературу, даже когда пыталась поступить в театральный колледж на Сахалине, тогда это был второй набор. Меня не взяли, но пригласили работать в театр.
— Сахалинский театральный колледж открылся в 1994 году, получается, это было в 1995-м?
— Да, в 1995 году я пришла на работу в Чехов-центр. Мне пообещали, что я буду помощником режиссера и сыграю одну роль. А получилось их за мою деятельность 13. У артистов есть амплуа инженю́ и травести́, а так как я была маленького роста, то играла и девочек, и мальчиков. Сейчас я очень благодарна, что попала в сахалинский театр именно в то время, когда здесь было мало артистов, когда был закрыт большой зрительный зал и работал только Черный, а вход находился со стороны проспекта Мира.
Первый спектакль Чехов-центра, с которым я познакомилась, была "Чайка" в постановке Анатолия Евсеевича Полянкина. Позже, когда я уже пришла в театр, другой его спектакль, "Иванов", стал моим самым любимым. В чеховских героях мало жизненной энергии, и Полянкин так тонко это передал… В спектакле были декорации из макраме и казалось, что все персонажи — пауки на паутине.
У меня сейчас всплыл момент из другой, более зрелой жизни, когда мы приехали в Москву с "Грозой" (18+) в рамках "Золотой Маски" (16+). За день до прибытия основной группы наш главный художник и его супруга пригласили меня в усадьбу-музей Поленова. Мы добрались до этого места, вышли к берегу реки. Там был пейзаж, как на картинах русских передвижников: теплый осенний день, ровная гладь реки, красивые кудрявые деревья, вдалеке усадьба, до которой еще нужно добраться на лодочке. Ты смотришь на это и начинаешь скучать. Думаю, Чехов про таких скучающих помещиков и писал. Сама русская природа будто располагает к скучному образу жизни. Поэтому "Иванов" мой любимый спектакль. Он был немного отстраненный от мира, но с большой мыслью, как мне кажется. Я вспоминаю о нем до сих пор.
Присвоение почетного звания "Заслуженный работник культуры Сахалинской области"". Фото: пресс-служба Чехов-центра
— В 90-е театр постепенно выходил из затяжного кризиса, тем не менее, было много сложностей. Какая атмосфера царила внутри коллектива?
— Сложности заключались в отсутствии молодежи. Я работала помощником режиссера и, как я шутила, на 50 процентов артисткой 9 разряда. В труппе тогда было-то, по-моему, 17 или 18 артистов. Это, конечно, Владимир Абашев, Клара Кисенкова, Владимир Боговин, Владимир Мироедов, Владимир Тогулев, Галина Соловейкина, Лилия Сафанова и другие. А Татьяна Максимова была на тот момент самая юная артистка Чехов-центра. Вот что можно было делать с этой труппой?
Тогда ведь речь шла о закрытии театра, считалось, что он никому не нужен. Мы жили практически в нищете. Я пришла на ставку помощника режиссера и мне не хватало даже на проездной билет, при этом еще были колоссальные задержки заработной платы. Спасибо большое Марии Александровне Баюшкиной, заведующей труппой и на тот момент завпосту, заслуженной артистке Российской Федерации Гульшат Ибрагимовне Юнусовой, заместителю директора Ирине Осифовне Тагиль за то, что они сохранили эту зыбкую историю.
Более того, никто не знал, сколько мы зарабатываем. Это уже потом, когда стали выдавать расчетные листы, мы уже хоть что-то начали понимать. А тогда мы просто приходили в бухгалтерию и нам на бумажке писали оклад. Страшно вспомнить… Но это было невероятное время, когда мы встречались формально и неформально, вели классные беседы, меня брали на подработку на разную халтуру: я постоянно была Снегурочкой. Можно сказать, что перед вами заслуженная Снегурочка сейчас сидит (смеется). Думаю, что тогда открытие колледжа на базе театра было спасительным решением.
— Как я понимаю, первое время студентам колледжа приходилось ютиться в нескольких кабинетах Чехов-центра.
— Тогда у всех было немного пространства. Большая сцена была закрыта по противопожарной безопасности. На месте нынешнего буфета находился репетиционный зал, класс для сценического действия и еще много чего. В нашем большом фойе тогда была комната выхода артистов на сцену, а в Черный зал зрители заходили со стороны проспекта Мира.
Все равно здорово, это была такая история на выживание. Именно поэтому мы, наверное, такие сильные и закаленные, поэтому мы, порой, так смело и амбициозно идем напролом, завоевываем "Золотые Маски" и признание зрителей не только на Сахалине, но и во многих других регионах страны.
Открытие Новой сцены Чехов-центра. Фото: пресс-служба Чехов-центра
— Первым худруком и директором Чехов-центра был Анатолий Полянкин, он же основал Сахалинский театральный колледж. Вы его еще застали?
— Да, он меня принял на работу. Я прошла все отборочные туры в колледж, на последнем был Анатолий Евсеевич. Мне тогда сказали выучить серьезное женское стихотворение, и я со своим ростом в 1,52 м читала такую лирику, ну это же смешно. Еще я учила "Букву Я" Бориса Заходера (6+), что-то у Зощенко и басню читала. Помню, сидит передо мной приемная комиссия. Мне нарисовали круг, за который нельзя было выходить, я встаю в центр, меня просят начинать. В этот момент я забываю имя Крылова и говорю: "Крылов — Свинья!". Тут вступил Анатолий Евсеевич: "Ну Крылов Иван Андреевич, конечно, не свинья, — сказал он — но продолжайте". (смеется)
— Каким человеком был Анатолий Полянкин?
— Его все боялись однозначно. Можете себе представить, как он проводил собрания, которые длились по 3-4 часа? Это был театр одного артиста. Он выворачивал карманы и говорил: "Нет денег!". Но я считаю, история, которую он придумал с театром, это взгляд в неимоверное будущее. Ведь наименование "Чехов-центр" объединяет в себе очень многое — все виды и направления театра. Поэтому сейчас нас никто не может упрекнуть за то, что мы занялись музыкальным театром, ставим детские спектакли и делаем концерты. Гениально, как мне кажется.
Это была целая история, конечно, но я-то с Полянкиным не работала, да и уехал он уже через год. Анатолий Евсеевич сразу предупреждал, что эта его история в нашем театре временная, при этом он честно выполнял свою работу, и многими вещами, которые были заложены им тогда, мы пользуемся до сих пор. Например, идея создать Чехов-центр — его, а усовершенствовал ее уже Владимир Гаджиевич Беджисов. Это человек, при котором театр расцвел. Именно при нем сделали ремонт в театре, восстановили сцену. Представьте: здание разрушалось, крыша текла, во время репетиций на сцену мог падать снег! Это был холод и голод. До сих пор удивляюсь, как можно было в те ужаснейшие годы не побояться возглавить театр? Эта затея казалась утопией. Но он не побоялся! У него, как у человека с военной закалкой, все работало как часы. Владимир Гаджиевич всегда относился к Чехов-центру с большим трепетом, и мы вспоминаем о нем с большой любовью.
— Вы совмещали работу помощника режиссера и артистки. Что вам было ближе?
— Я думаю, что должность помощника режиссера, этот опыт мне сейчас очень помогает. Я знаю, как устроен театр от и до. Вообще организация закулисного пространства — это высший пилотаж. Должно быть удобно и артистам, и цехам. Помощник режиссера в принципе может удовлетворить все свои потребности: руководителя, режиссера-постановщика и так далее. Другой вопрос, что не все этим пользуются, а я пользовалась с 17 лет, причем мне было неважно, кто передо мной стоял и какого возраста был этот человек. Главное за кулисами — тишина и дисциплина. Театр — сложный механизм, в котором все должно работать как часы.
Я работала за кулисами с азартом, но мне и на сцене нравилось играть. Это совершенно другой мир. Конечно, мне дороги все мои роли, но самая любимая — Катрин в "Восемь любящих женщин". Сейчас я ни грамма не жалею, что меня не взяли в труппу, я благодарю тех, кто меня решил наказать таким образом (смеется), ведь теперь я стала директором театра. Внутренняя закулисная жизнь — мясорубка, и кто-то решается уйти из нее, но никогда не забывает театр — со знаком ли плюс, со знаком ли минус — а кто-то остается и боготворит место, в котором находится.
День профориентации в Чехов-центре. Фото: пресс-служба Чехов-центра
— Почему вы приняли решение уйти из театра?
— Я ушла из театра, поскольку поняла, что мне нужно учиться. Сидеть все время в помощниках режиссера мне не хотелось, а поступить в театральный вуз я не могла, так как была уже достаточно взрослой. Также я очень хотела семью. Сейчас у меня есть сын, я этому безумно рада. Мне вообще очень нравится, как сложилась моя судьба. Сначала кажется, что она тебя постоянно бьет, а на самом деле это учение, которое закаляет в определенных обстоятельствах и, конечно, потом пригождается.
— Каким был ваш путь в театре после возвращения? Как он привел вас к руководящим должностям?
— Я так не хотела возвращаться в театр, поскольку считала, что в одну реку дважды не входят. Я получила образование, успела даже поработать в Доме культуры и в парке имени Гагарина. Меня все устраивало, у меня был маленький сын. Однажды Мария Александровна Баюшкина предложила мне сходить на встречу с директором Чехов-центра, — тогда это была Инна Валерьевна Петренко — сказала, что меня приглашают. Я отказалась. Но нужно знать нашу Марию Александровну — она добьется своей цели, если для нее это важно.
И вот когда я приехала на встречу с Инной Валерьевной, она предложила мне возглавить отдел по организации мероприятий, тогда это был отдел зрелищных программ. Помню свою первую заявку на грант в Фонд Прохорова, какое было счастье, когда мы его получили! Первый грант Чехов-центра. Я сама описывала проект и составляла заявку вместе с главным бухгалтером Еленой Ивановной Худайбердиевой. Это была победа, которой я вообще не ожидала.
Потом Елена Ивановна стала руководителем и пригласила меня исполнять обязанности заместителя директора. Для меня это был большой риск. Представьте, мы выпускали тогда спектакль "Полковник — птица". Это премьера, а на нее купили, по-моему, 17 билетов. И это в нашем большом зрительном зале на 585 мест! Конечно, для нас это был шок. Я понимала, что предстоит большая работа по возвращению доверия зрителей. Сейчас, когда я вижу полные залы, ажиотажный спрос на билеты, я понимаю, что цель достигнута.
Чехов-центр: большая победа после тернистого пути О трудном творческом пути сахалинского театра, популяризации театрального искусства и большой зрительской любви расскажет ИА SakhalinMedia
— Хочу затронуть тему театрального колледжа. В 2014 году он прекратил набор студентов, и объяснялось это тем, что Сахалину не нужны молодые специалисты в сфере театрального искусства. Новость была резонансной. Как вы ее восприняли, и отразилось ли это решение на Чехов-центре, учитывая, что большая часть труппы театра на тот момент состояла из выпускников колледжа?
— Отвечу максимально честно. Самыми сильными курсами были первый и второй, затем пошел, как мы называем "штучный товар". Я думаю, Сахалинский театральный колледж изжил сам себя. Приходишь смотреть на выпускной курс, а тут почти никто не говорит, не двигается, не танцует, все какие-то закомплексованные. Мне кажется, в Чехов-центр мы набрали самых лучших из театрального колледжа. Последней, кого мы приняли в театр, стала Алиса Медведева — нам тогда не хватало Снегурочки на выезды. Сначала она была на договоре ГПХ, потом с ней поработал Антон Коваленко в спектакле "Наследство" и вот так нехотя мы приняли в труппу Алису Медведеву, которая потом стала номинанткой на "Золотую маску". Актерская судьба, конечно, очень непредсказуема.
Никто с "большой земли" не ехал за сахалинским дипломом, а смешивание "родственных кровей" не давало того результата, который был первые два курса. Самый талантливый для меня, конечно, второй курс — Наташа Красилова, Евгений Харитонов, Галя Лавриненко и многие другие. Я им безумно завидовала, потому что должна была учиться вместе с ними. При всем при этом к первому курсу тоже относилась со всей любовью. Это Елена Денисова, Марина Семенова, Анна Антонова — лауреатка "Золотой Маски" — Паша Лаговский, Герман Кокшаров.
Татьяна Корнеева и Алексей Лазарев. Фото: пресс-служба Чехов-центра
Открытие филиала Театрального института имени Б. Щукина. Фото: пресс-служба Чехов-центра
Именно из-за этой истории с колледжем я сначала очень скептически отнеслась к идее открыть на Сахалине филиал Театрального института и высказала свои опасения Нонне Владимировне [министр культуры и архивного дела — прим. ред.]. Как это все началось? Я была в отпуске в Абхазии с семьей, мне позвонила министр и спросила, какой театральный вуз является лучшим в стране. Я ответила, что Щукинский. Тогда не придала значения этому разговору, а когда вернулась домой, выяснилось, что к нам приезжают представители Щукинского института — ректор Князев и проректор Лазарев. Они оказались очень "заразными", понимаете? Сейчас я рада, что все получается. Я уверена, у нас будет самый лучший филиал театрального вуза. Сахалин имеет полную возможность выпустить прекрасных артистов. У нас здесь скопление людей со всех регионов страны. Все такие разные, интересные, поэтому мне кажется, в этот раз выйдет очень хорошая история.
В Южно-Сахалинске официально открыли филиал Театрального института имени Щукина Первая приемная кампания в вузе будет запущена весной 2025 года
— Вы бы хотели, чтобы выпускники Щукинского вуза приходили работать в Чехов-центр?
— На конкурсной основе, никаких поблажек не будет (смеется). Все, с кем я дружу еще с "первого захода" в театр, знают, что я никогда не смешиваю работу и личные отношения. Здесь будет то же самое. В Чехов-центре должны быть только самые лучшие. По такому принципу мы выбираем артистов по всей стране, поэтому у нас такая сильная труппа. В театре должен быть создан принцип конкурентности, по-другому никак.
— В 2017-м вы стали и.о. директора Чехов-центра, чуть позже официально вступили в должность. Как вы выстраивали вашу работу? Какому курсу следовали?
— Мы все — команда. Один человек не может делать театр, кто бы там что ни говорил. Конечно, какие-то векторы у нас были, мы им следуем до сих пор. У нас классический репертуарный театр, мы с удовольствием придумываем что-то новое, но придерживаемся позиции, что спектакли должны быть рассчитаны на все категории населения. Мы — супермаркет, где есть изысканные блюда, которые не всем подходят, и простые, которые любит большинство.
Конечно, мы выпускаем "дурную кровь", проводим для этой цели режиссерские лаборатории. Артистам обязательно нужно участвовать в каком-то сюре, где, на первый взгляд, нет ничего стоящего — они всегда разберут роль таким образом, что даже там отыщется какая-то интересная история. Сейчас нам жаль, что мы вынуждены расстаться с "Марией Стюарт" (18+), но зритель голосует рублем и, к сожалению, на сегодняшний день это самый непродаваемый спектакль. Хотя я его очень люблю, это такая высокая театральная мода.
Эскиз "Человек Ых-мифа" на режиссерской лаборатории "Все просахалинено!". Фото: пресс-служба Чехов-центра
Эскиз "Человек Ых-мифа" на режиссерской лаборатории "Все просахалинено!". Фото: пресс-служба Чехов-центра
— В 2011 году Чехов-центр впервые провел межрегиональный фестиваль "Сахалинская рампа", а уже в 2019-м он получил статус международного. Какая изначально была задумка у фестиваля? Как так вышло, что через несколько лет вы решили замахнуться на такой крупный проект?
— В 2011 году я как раз пришла в Чехов-центр. Никто не знал, как делать фестиваль, его готовили только я и Настя Чумак. Я как вспомню, так вздрогну… Как мы это выдержали вообще? Не знаю. Но было весело. Спасибо Олегу Кленину — театральному продюсеру из Москвы, который тогда взял над нами шефство и направлял в каких-то вещах — это мой учитель и гуру. Главное, наверное, не стесняться спрашивать, когда не понимаешь, что и как нужно делать. Человек ведь не рождается всезнающим, можно до самой гробовой доски учиться. Сейчас я вспоминаю все с улыбкой. Но заложенные тогда вехи помогают нам и сейчас.
А международным фестиваль стал потому, что так сложились обстоятельства. Кирилл Валерьевич Пискунов [главный художник Чехов-центра — прим. ред.] рассказал про знакомых из Сербии и предложил с ними связаться. Сначала я отказывалась, думала, что они не поедут, но потом мы решили им позвонить. Затем возник театр из Китая и все как-то закрутилось. Финляндия появилась в афише благодаря Александрийскому театру из Санкт-Петербурга. Они тогда возили по городам зарубежную программу в рамках культурного обмена, мы предложили включить их в программу [фестиваля — прим. ред.], они с удовольствием на это пошли.
Фестиваль театров Дальнего Востока (16+) мы внутренне считаем продолжением "Сахалинской рампы". Мы рады, что делаем это совместно с федералами и, конечно, под руководством прекрасного артиста и художественного руководителя Театра Наций и руководителя Программы развития театрального искусства на Дальнем Востоке Евгения Миронова.
— У вас большой выездной опыт. Критик Оксана Кушляева называла Чехов-центр "фестивальным хедлайнером" и отмечала, что он один из самых мобильных дальневосточных театров. Когда вы решили, что нужно активнее участвовать в фестивалях?
— Мне всегда хотелось, чтобы мы ездили не только по Сахалину. Это, безусловно, важно, но, когда мы приезжали на "большую землю", люди удивлялись, что на Сахалине вообще есть театр. Сейчас таких удивляющихся, конечно, единицы. Уж на театральной карте страны мы прочно закрепились.
Нас тяжело вывезти — авиаперелет, транспортировка декораций —, но мы имеем большую поддержку в лице министерства культуры и архивного дела и министра Нонны Владимировны Лаврик. Это такая совместная история. Мы и с "Грозой" в пандемию поехали, причем в безденежье. Спасибо Нонне Владимировне за исполнение всех наших хотелок. Но мы и сами готовы ездить, даже на маленькие фестивали. Понятно, что сахалинский зритель нас очень любит, но играть перед другим зрителем — большой тренаж для артиста.
Выезд Чехов-центра на фестиваль "Золотая маска" со спектаклем "Гроза". Фото: пресс-служба Чехов-центра
В каждом регионе разные зрители, но таких добрых и отзывчивых, как на Сахалине, нет нигде. Они как болельщики, преданные своей команде. Мы всех их любим, уважаем и всегда ждем. Вообще наша главная цель — переманить сомневающегося зрителя в нашу "секту" восторженных любителей театра.
— Я заметила, что не во всех региональных театрах раскупаются билеты на спектакли, при этом сахалинские зрители, порой, вообще не могут попасть в Чехов-центр.
— Это большой труд. Раньше мы много вкладывались в рекламу, не скупились на эту тему. Говорили даже, что Чехов-центр звучит из каждого утюга. Ты заходил в торговый центр и слышал про театр, ехал в автобусе — опять про театр, еще и на каждом шагу выдавали флаер. Я тогда была заместителем директора по организации зрителя, у нас мозг кипел от всего происходящего. Конечно, в пандемию мы остались без рекламы, но не без зрителя.
— У Чехов-центра сейчас довольно разнообразный репертуар. В афише можно найти интересные спектакли непохожих друг на друга режиссеров, в том числе Александра Созонова, Олега Еремина, Петра Шерешевского, Сусанны Цирюк, чьи работы становились номинантами и лауреатами на "Золотую Маску" либо входили в лонг-лист театральной премии. Дальше — больше?
— Конечно, на этом не остановимся. В этом году Чехов-центр попал в лонг-лист с "Княгиней Чардаша", для нас это большая новость, ведь мы впервые поставили профессиональный спектакль-оперетту. Это дорогого стоит. Вообще театр — дело молодых. Я рада, что меня окружают заряженные и азартные артисты — с ними хочется работать, для них хочется что-то делать. Мы будем идти дальше. Сейчас ведутся переговоры с Александром Созоновым. Все спектакли, которые он у нас сделал, стали абсолютными хитами, и мы надеемся, что его будущие проекты будут такими же востребованными. Также у нас есть большие планы на работы Сусанны Цирюк.
Мы любим экспериментировать, у нас в репертуаре много хореографических спектаклей. Наш хит ONEGIN (16+), например, родился из тренингов, которые Маргарита Красных проводила с ребятами. Они показали нам эскиз, и было принято решение довести его до спектакля в том формате, в котором его видит зритель сегодня. Мне кажется, когда все сделано с любовью, оно и живет долго. "Записки сумасшедшего" (16+) — тоже амбициозный проект.
Сейчас мы ведем переговоры по поездке спектакля на несколько фестивалей, будем специально изготавливать второй комплект декораций, чтобы не оставлять нашего зрителя без спектакля, как это уже было с "Экстремалами" (18+). У нас очень долго едут декорации, как правило, по три месяца туда и обратно. Мы не хотим поступать таким образом с безумно востребованными "Записками". Очень жаль, что Косте Вогачеву не дали за эту работу "Золотую Маску", потому что он ее заслужил. Но одна награда у нас есть, ее получил художник по свету Константин Бинкин.
Константин Вогачев и Татьяна Корнеева. Фото: пресс-служба Чехов-центра
— Вы рассказали, что много работали над рекламой. А можно ли проследить, когда Чехов-центр стал тем самым модным, современным театром, куда все хотят сходить?
— Не знаю, когда он стал таким современным (смеется). Изначально у нас была цель, чтобы Чехов-центр превратился в место, куда зрителю будет престижно прийти. Вот такая долгоиграющая политика. За один год в театре ничего нельзя изменить. Мне кажется, все приходящие к нам люди помогают идти к этой цели. Например, концепция, которую предлагал главный художник Кирилл Пискунов, сначала не была нам близка. Мы-то хотели все однотонное, минималистичное, а он глобалист, ему нужна многослойность — это как раз и нравится людям. Его принцип разгадывания афиши как ребуса тоже оказался удачным. Вот так мы идем тихими шагами, прощупывая, что нравится дорогому зрителю. То, что не нравится, мы отметаем.
— Чем вы больше всего гордитесь за свои годы работы в Чехов-центре?
— Я горжусь тем, что решила прийти в театр. Горжусь тем, что в моей жизни были и есть хорошие люди. Горжусь многими проектами, в том числе спектаклями "Собачье сердце" и "Теркин", которые до сих пор в моем сердце. Самое большое достижение — "Золотая Маска" Ани Антоновой. Я повторюсь, один человек не может ничего.
«Золотая Маска» Анны Антоновой на выставке «Сахалинские традиции. Нам есть чем гордиться». Фото: пресс-служба Чехов-центра
— В одном из интервью 2020 года вы говорили, что у Чехов-центра были большие планы на 90-летний юбилей, которые не удалось реализовать из-за пандемии. Ждать ли зрителям чего-то грандиозного на 95-й день рождения?
— Да, сейчас мы формируем план основных мероприятий. Будут и сюрпризы, и то, что от нас ждут, и то, в чем мы уже точно уверены. 14 декабря 2025 года мы отпразднуем юбилей и начнем череду мероприятий. Открывать юбилейный сезон мы будем в октябре, у нас затевается большой спектакль, режиссером-постановщиком которого будет Александр Агеев.
— Вы уже долго находитесь в культурной сфере, наверняка за это время видели огромное множество спектаклей, даже самых именитых режиссеров. Сегодня вы уже сказали, что на вас оказал влияние "Иванов", можете назвать еще несколько спектаклей, которые вам запомнились?
— Для меня главный критерий увиденного спектакля — как долго ты его помнишь и о нем думаешь. У меня такие "Иванов" и "Пиковая дама", который я посмотрела в театре имени Вахтангова, кажется в 96-м или 97-м году. Спектакль поставил Фоменко, в нем играла Максакова. Из недавних это, конечно, "Петерс" (16+) театра "Старый дом" и спектакль "Мертвые души" (18+) театра "Красный факел". Я очень хотела, чтобы он приехал к нам на фестиваль, но не получилось. Поэтому мы обязательно его привезем, это должен видеть сахалинский зритель! Вообще Андрей Прикотенко на сегодняшний день один из моих любимых режиссеров.
— Можете представить свою жизнь без театра?
— Я не представляю свою жизнь без театра. Очень рада, что мне посчастливилось вернуться. Конечно, работу заместителя директора я любила сильнее. Там было больше творчества и меньше ответственности, а сейчас — сплошная ответственность (смеется). Порой это очень давит и угнетает, но я иду сюда с удовольствием. Я люблю каждого, кто служит нашему театру, у меня великолепная команда. Это Александр Агеев, Кирилл Пискунов, мои заместители Юлия Викторовна и Андрей Вячеславович, креативная команда — Анна Скуднова, Сергей Красноухов, Денис Таушканов, завлит Кристина Дедухина-Садрук. Мы понимаем друг друга с полуслова.Также у меня всегда был хороший отдел маркетинга и рекламы, которым сначала руководила Анастасия Чумак, теперь — Ольга Ефанова. В театре 219 человек, из них только 47 артистов. Каждый нужен, каждый важен.
