Виктор Ли: Внедряем передовые технологии в сахалинском онкодиспансере, чтобы спасать людей

Новейшее оборудование и высококлассные специалисты стоят на службе у людей в Сахалинском онкологическом диспансере. Передовые технологии, новые подходы в лечении сложнейших форм рака, раннее их выявление и постоянное обучение коллектива — ключевые направления развития островной онкологической медицины. О достижениях сахалинского онкодиспансера и планах работы в интервью с корр. ИА SakhalinMedia ко Всемирному дню борьбы с раком рассказал главный врач диспансера Виктор Ли.

— Расскажите, что сейчас представляет из себя онкологический диспансер в Южно-Сахалинске?

— Областной онкологический диспансер включает 10 стационарных и четыре диагностических отделения, рассчитан на 312 коек. Трудятся в организации 82 врача. Коллектив у нас молодой. За последний год к нам прибыли 17 специалистов, и уже по итогам первых месяцев работы видно, что им у нас интересно. Есть молодая плеяда профессиональных врачей, уже успевших громко о себе заявить. Наша медицинская общественность приняла их во внимание. К примеру, хорошие успехи у врача, заведующего отделением урологии, Ильи Белова и врача, заведующего отделением радиологии, Ирины Захаровой. Эти доктора оказывают высокоспециализированную медицинскую помощь, действительно активно участвуют в деятельности диспансера и проповедуют самые прогрессивные методы лечения, которые существуют не только в нашей стране, но и за рубежом.

— Есть ли потребность в кадрах, или диспансер полностью укомплектован?

— Диспансер за прошедший год практически полностью укомплектовался, но в поликлинической и радиологической службе кадры еще нужны. В поликлинической службе молодым врачам находиться не хочется, так как нет важной на этом этапе практической работы — операционной деятельности. А в радиологию требуется узкоспециализированный круг врачей. Нужно быть большим энтузиастом этого дела, потому что радиолог вынужден сочетать знания в физике, медицине, атомной энергетике, радиационной безопасности. Казалось бы, звучит просто "радиолог", а на самом деле это настоящий "микс" из нескольких профессий.

1 / 3

— Как привлекаете в отрасль новых специалистов? Упор делается в основном на молодежь?

— Из 15 привлеченных специалистов 70% не с Сахалина. Мы провели большую работу, чтобы их пригласить на остров. Еще в 2016 году оповестили медицинские институты и учреждения, центры занятости, что нуждаемся в тех или иных специалистах. Определились со льготами, которые могут получить люди, приехавшие на Сахалин. Приходилось рекламировать наше учреждение на выездных конференциях, мероприятиях в сфере здравоохранения, позиционировать условия работы здесь, оборудование, которое, к слову, одно из самых передовых в стране.

У нас работает врач из Санкт-Петербурга из федерального онкологического центра имени Петрова. Он от своих коллег узнал о перспективах развития на Сахалине, уровне оснащенности оборудованием и приехал к нам работать. Есть также доктор из Томского онкологического центра. Это молодой специалист, который также перебрался к на и теперь растет вместе с нашим диспансером.

— Какую поддержку получают специалисты, приезжающие работать в онкодиспансере?

— У нас предусмотрены по региональной программе подъемные в размере 780 тысяч рублей, причем сумма формируется из регионального бюджета и бюджета диспансера. Также есть компенсация 50% затрат на арендное жилье, пока специалист ждет собственной квартиры в рамках областной программы кадрового обеспечения. Такую поддержку оказывает непосредственно диспансер.

— Расскажите о техническом оснащении диспансера. Есть ли что-то, чем может похвастать только ваше учреждение?

— Технический потенциал нашего диспансера высок даже для федерального уровня. Нам завидуют многие медицинские учреждения, в том числе федеральные медцентры. У нас есть эксклюзивное оборудование, которое установлено всего в нескольких учреждениях страны.

За последние два года нам удалось достроить каньон, где располагается линейный ускоритель и магнито-резонансный томограф фирмы Philips, позволяющий проводить предлучевую подготовку для радиологического лечения. Процедура настолько точная, что мы можем лечить именно опухоль, минимизировав воздействие на здоровые ткани. Стоимость этого проекта составила около одного млрд рублей.

1 / 5

— Мы знаем, что это не все достижения в части расширения диспансера. Буквально в августе 2017 года у вас было большое событие — открылся еще один корпус областного онкологического диспансера. Расскажите об этом подробнее. Каковы его функции, для чего он создавался?

— В августе 2017 года был введен хирургический корпус. Это трехэтажное здание, где каждый этаж имеет свое предназначение. Первый – центральное стерилизационное отделение. Оборудование там позволяет проводить стерилизацию расходных материалов, необходимых при проведении оперативных вмешательств. Это инструменты и белье. Чистые расходные материалы пакетируются и отправляются на третий этаж по специальному лифту.

Третий этаж — сердце хирургического корпуса – операционный блок. Там расположены семь операционных, одна из которых так называемая гибридная. Помимо операций, там можно проводить исследования с помощью ангиографической установки. Ангиографические исследования на Сахалине проводятся пока только в областной больнице — в основном сосудов, головного мозга и сердца. У нас же несколько иное предназначение для этого аппарата. Мы в ближайшее время начнем проводить химиоэмболизацию, химиоабляцию опухолей, которые располагаются в печени, поджелудочной железе, почках, матке, в гортани и ротовой полости. Такой метод относится к малоинвазивным и позволяет посредством катетеров провести сложнейшую процедуру по лечению опухоли.

На Дальнем Востоке в настоящее время в онкоцентрах этим не занимаются. Мы пытаемся стать первопроходцами в этом деле. Есть примеры в Хабаровском крае, где процедуру проводят один-два раза в месяц, но не на базе онкоцентра, а в сердечно-сосудистом центре. Операция относится к высокоспециализированной медицинской помощи и стоит приличных денег, но эффект от нее очень хороший. Эффективность порой выше, чем если бы происходило стандартное хирургическое удаление злокачественного узла. Благодаря новому отделению мы готовы это направление развивать.

Также из шести операционных четыре являются интегрированными, то есть в них установлено лапароскопическое оборудование для проведения малоинвазивных лапароскопических операций. Опухоли в брюшной или грудной полостях можно удалять посредством бесполостного вскрытия, что сберегает здоровье пациента и ускоряет постоперационное восстановление. Самостоятельно за три месяца 2017 год уже сделано 28 лапароскопических операций, впервые в Сахалинской области врачи онкодиспансера сделали операцию по удалению опухоли в толстом кишечнике и удалению опухоли в почке.

— Можно ли говорить о том, что лапароскопические операции вытесняют обычные полосные?

— Наши врачи учились проведению лапароскопических операций, изучали методики и лучшие практики в Москве, Санкт-Петербурге, Владивостоке. Сейчас мы этим активно пользуемся уже на своей базе. В среднем проводится по одной-двум операциям в день. Хирурги оттачивают свои навыки, улучшают технику. Для пациента эта операция проходит великолепно. Малые отверстия в брюшной полости позволяют проводить очень масштабные операции по удалению опухоли, пораженных участков. И если раньше люди находились на больничной койке, подолгу лежали, отходили от серьезных операционных воздействий, то сейчас они могут активно перемещаться уже на следующий день. Поэтому доктора, имея такое оборудование, стараются пользоваться им чаще и постепенно подходят к тому, чтобы такие операции стали основными. При этом все же бывают состояния, когда единственным способом проведения операции является открытый. Требовать в таких случаях лапароскопического вмешательства некорректно.

1 / 8

— Расскажите, что же находится на втором этаже нового корпуса?

— Второй этаж – это полностью диагностический комплекс. Там располагаются службы ультразвуковой диагностики, рентген диагностики, цитологическая служба, иммуногистохимическая служба и служба гистологического исследования. Если во время операции выявляется пораженный участок, и его происхождение непонятно, то мы можем взять материал, сразу же отправить его на второй этаж гистологам, которые определяют природу новообразования и соответственно на основании этих данных хирург корректирует свою работу, понимая делать ли ему операцию дальше или прекращать. Это очень важная методика оказания медицинской помощи. Мы пользовались ей и раньше, но теперь все собрано в одном здании, что повышает оперативность нашей работы.

— Введение нового корпуса позволило разгрузить старые?

— Да, у нас существовали все блоки до этого. Но раньше помещения были маленькими, приходилось ютиться и сотрудникам, и пациентам. Теперь же в первом здании освободились помещения, и будет возможность улучшить условия пребывания в палатах и кабинеты сотрудников сделать более удобными.

1 / 5

— Услуги, которые оказывает диспансер, платные?

— В нашем онкодиспансере проведение лечебных мероприятий для пациентов осуществляется бесплатно. Понятно, что каждый труд должен быть оплачен, но у нас есть ценовая политика и перечень услуг, которые нам оплачивает Фонд обязательного медицинского страхования. Именно поэтому ведется пофамильный реестр оказываемых нами услуг по каждому пациенту, чтобы фонд оплатил. Для пациента в конечном счете эти услуги бесплатны.

Надо понимать, что мы являемся специализированным медицинским учреждением, которое оказывает помощь онкологическим пациентам или тем, у кого диагноз неизвестен и требует установления. Если есть подозрение на опухоль, то такие пациенты по целевому направлению проходят все виды диагностического обследования и лечебные мероприятия бесплатно. Если же есть потребность в проведении диагностической услуги не по профилю, то тогда они будут платными.

Большая диагностическая база и грамотные специалисты могут провести необходимые исследования и дать заключения. У нас есть рентген, компьютерная и ультразвуковая диагностики, МРТ, лабораторные анализы, гистологическое исследование.

— Как часто люди обращаются в онкодиспансер?

— Тенденцией не только Сахалина, но и, наверное, всей страны стало небрежное отношение к собственному здоровью. Люди не обращают внимание на симптомы, недомогания, не хотят проходить осмотры и диспансеризацию. В итоге высокий процент пациентов приходит к нам на прием, так скажем, поздних стадиях. В итоге мы можем либо лишь притормозить частичное прогрессирование заболевания, либо развести руками и предложить провести сопутствующую терапию, качественное обезболивание, противовоспалительную и дезинтоксикационную терапию, потому что раковый процесс захватил не просто отдельные органы, а поразил весь организм. Конечно, хотелось бы помочь всем пациентам, которые к нам поступают, полностью их излечить, но для этого нужна ранняя диагностика.

Что касается частоты обращений, то следует учитывать, что факторов, которые влияют на появление онкологии стало больше. Это и ослабление иммунитета постоянными стрессами, сидячий образ жизни, малоподвижность. Люди стали меньше заниматься физической культурой, питание ухудшилось, все больше в нашем рационе становится нездоровой, откровенно вредной еды. Усилилось электромагнитное воздействие на человека, так как мы окружены максимальным количеством приборов, имеющих собственное излучение. Все это приводит к тому, что онкология становится достаточно распространенным заболеванием.

— Имеющееся в онкодиспансере диагностическое оборудование способно выявить заболевание на ранних стадиях?

— Оборудование, которое мы имеем, выявляет болезнь там где и не надо. Казалось бы, приходит человек на одно обследование, а у него выявляется в смежной области опухоль. Он никогда не знал об этом и не хотел бы знать. Сейчас техническое оборудование может выявить раковую клетку почти на молекулярном уровне. У нас есть такое оборудование, но оно требует очень разумного профессионального подхода и высококвалифицированных специалистов. Таких специалистов мы сейчас готовим. Потенциал диагностики очень высокий в онкодиспансере.

— Расскажите, почему необходимо выявлять рак именно на ранней стадии?

— Хорошая выявляемость — низкая смертность. Это идеальное соотношение. Чем раньше мы выявляем рак на ранних стадиях, тем больше вероятность его излечить. В целом 1, 2 стадии – это излечимые случаи. Соответственно смертность от этого будет низкой. Это и есть идеальный статистический показатель. И тот факт, что выявляем много, не говорит, что это плохо. Это говорит о том, что есть потенциал, что мы можем работать и выявлять эти случаи.

По большому счету онкодиспансер не должен заниматься выявлением, наша задача излечить пациента на первой-второй стадии. Здесь стоит говорить о том, что вся цепочка врачей, начиная с первичных терапевтических звеньев, даже с ФАПов, должна уметь диагностировать симптоматику. У них должна быть хорошая "онконастороженность", и они должны подсказать пациенту, что ему надо пойти в вышестоящие инстанции и пройти комплексное обследование.

— Кроме радиологии и оперативного лечения, какие еще возможности имеет онкологический диспансер?

— Возможности излечения в нашем окнодиспансере просто великолепные. Как уже сказали, помимо радиологии, у нас одна из лучших баз по лекарственному обеспечению. Мы имеем все химиопрепараты, может быть не в таких изобилующих количествах, но в достаточных, чтобы оказать химиолечение практически всем пациентам, не отказывая никому.

— Расскажите о планах развития онкодиспансера.

— Мы занимаемся развитием онкологической службы. Онкодиспансер был и есть учреждением, оказывающим специализированную высокотехнологичную медицинскую помощь. Мы работаем в основном в трех направлениях: лучевое лечение, химиолечение или оперативное лечение. Каждый из этих подходов требует корректировок, улучшений.

Что касается оперативной деятельности, то мы будем развивать малоинвазивную лапароскопическую хирургию. Это прежде всего развитие лапароскопических операций, эндоваскулярной хирургии и лечебной эндоскопической хирургии, то есть помимо обычной эндоскопии, которую мы проводим при колоноскопии, гастроскопии, мы будем также проводить эндоскопические микрооперации: подслизистая диссекция опухолей, фотодинамическая терапия.

По химиотерапии мы будем идти по прежнему курсу, приобретая те лекарственные препараты, которые действуют как препараты таргетной терапии и препараты иммунного ряда. То есть те, что подавляют рост опухолевых клеток прицельно. Мы будем развивать оказание такой терапии, чтобы стимулировать иммунитет к самостоятельной борьбе с опухолевыми клетками.

1 / 3

Если говорить о радиологическом лечении, то мы тоже идем вперед, вводя новое оборудование для лучевого лечения. Также мы развиваем новые методики. Год назад мы ввели новый способ лечения простаты, называемый брахитерапией. При брахитерапии происходит облучение простаты посредством вставленных в нее игольных наконечников, к которым подведены источники радиоактивного излучения такими образом, чтобы только опухолевая область получала облучение. Процедура имеет высокие положительные результаты и предназначена для мужчин старшего возраста. Раньше отправляли пациентов в Обнинск, теперь можем все делать здесь.

Если говорить о дальнейшем развитии, то это совершенствование методов диагностики с использованием диагностического оборудования, которого у нас достаточно. Новое оборудование, которое только поступает к нам, позволяет рассмотреть опухолевый процесс не на органном уровне, а на молекулярном.

Есть магнитно-резонансный томограф. На этом аппарате у нас установлено программное обеспечение, позволяющее проводить скрининг всего тела. В результате выявляются очаги негативных процессов, которые могут вызвать сомнения. В основном мы делаем скрининг нашим пациентам, если доктор подозревает, что у пациента где-то опухоль, но ее не видно.

Еще мы активно развиваем иммуногистохимию и иммуноцитохимию. Эти методы основываются на том, что по материалу опухолевой клетки выявляется ее происхождение. Каждая опухолевая клетка имеет свой фенотип и даже генотип, а каждая раковая клетка подразделяется на подвид. Именно поэтому для разных раковых клеток требуется разное лечение и естественно разные препараты, чтобы борьба с раком была максимально эффективной. Также мы закупили оборудование: микроскоп со специальной камерой, позволяющей сделать снимок раковой клетки и отправить для консультации в один из российских онкоцентров.

Особое значение в последний год приобретает направление, которое существовало всегда, но особенно усилилось совсем недавно. Мы стали чаще выезжать в районы области. Причем не просто по одному, а целыми группами, для оказания организационной и методической помощи местным медикам. Мало того, помимо наших выездов мы приглашаем их на свои базы, чтобы доктора приезжали. Это не только онкологи, но и лоры, терапевты, стоматологи, а также первичные звенья: медсестры, фельдшера. Такие встречи нужны для того, чтобы мы могли показать, как можно заподозрить проявления рака на ранних стадиях.

Также мы совместно с городской больницей разрабатываем программу по развитию малоинвазивной хирургии, в том числе лапароскопии. Мы определили, что на нашей базе появится центр, где мы будем в дальнейшем проводить мастер-классы, приглашать специалистов для того, чтобы проводить малоинвазивные операции. Для этого у нас есть и территория, место для размещения, техническое вооружение, а также возможность демонстрации. Наши уникальные операционные снабжены возможностью реализации телемедицины. То есть можно в живую смотреть за ходом оперативного вмешательства, а если надо, то онлайн общаться с коллегами не только российскими, но и зарубежными.

1 / 6

— Есть ли опыт международного сотрудничества по онкологической проблематике?

— В начале ноября 2017 года мы заключили соглашения о сотрудничестве с двумя южнокорейскими клиниками. Они готовы предоставить базы, чтобы наши доктора могли к ним приехать на стажировку. Также с их стороны на Сахалин привезут лекторов, которые вычитают материал по определенным дисциплинам.

Уже есть и первые плоды совместной деятельности. У нас прошли две международные конференции, на которые приезжали даже японцы.

Виктор Ли. Фото: Денис Таушканов, ИА SakhalinMedia

— Почему вы сами решили стать врачом?

— Произошло у меня в семье несчастье. Когда учился в четвертом классе, у моей бабушки было что-то с дыхательными путями. Я тогда маленьким был, не помню, что конкретно там было. И надо было постоянно бегать в аптеку за кислородной подушкой, заполнять ее кислородом. С кислородной подушкой прибегаешь, маску подставляешь, чтобы она могла дышать. И соответственно в определенный момент кислорода не оказалось. И когда мы бежали за этой подушкой, она умерла. И то, что я увидел, все-таки отложилось у меня в голове. Доктора рядом не было, и, наверное, это меня и подтолкнуло стать врачом.

Профессия доктора нужна для того, чтобы помогать людям, спасать их... Именно это мы здесь и делаем.

Справка: Виктор Геннадьевич Ли родился в Южно-Сахалинске. Поступил в Владивостокский мединститут в 1984 году. В ходе обучения призвали в армию с 1986 по 1988 годы. В 1992 году закончил мединститут. В 1992 году прошел интернатуру в областной больнице. С ноября 1993 года пришел в онкодиспансер и до сих пор в нем работает. До 1 августа 2016 года он работал в отделении лучевой диагностики радиологом. 1 августа 2016 года стал главным врачом онкодиспансера.

Виктор Ли: Внедряем передовые технологии в сахалинском онкодиспансере, чтобы спасать людей

Путь к здоровью и долголетию: как проходит диспансеризация в Сахалинской области

106 тысяч южносахалинцев прошли диспансеризацию с начала года

С начала 2024 года диспансеризацию прошли уже более 80,5 тысячи южносахалинцев

Танцы, романтика и классическая музыка: как прошел осенний Морской бал во Владивостоке